You brute of a century, who could look
into the centres of your eyes
and with their blood glue back
two centuries to a severed spine?
Blood the builder flows from the throat
of everything terrestrial.
It’s only on the era’s threshold
that the parasite will tremble.
As long as creation stays alive,
it hauls around its vertebrae.
A wave will play, as if its rise
were the spine that we can’t see.
The century’s new-born lands
resemble the soft gristle of a child.
Dragged by the head, like a lamb,
life heads off to the knife.
To free the century from confinement,
so that the new world might appear,
we’ll have to take a flute to bind
the knees of our tangled era.
This is the century that heaves
human anguish like a wave,
and in the grass the viper breathes
by the century’s golden ratio.
The buds continue to swell,
the green leaves of crops will splash.
Hey, my terrible, splendid century,
your spine’s now thoroughly smashed.
Cruel and weak, with that senseless smile,
you turn your eyes back towards us,
a wild beast that used to be lithe,
now on the trail of its own claws.
Blood the builder flows from the throat
of all terrestrial things,
the warm gristle of the ocean
laps at the coast like a hot fish.
And from the birds’ high gauze,
the moist masses in the blue,
indifference pours and pours
onto your fatal wound.
(1922)
Translated by Alistair Noon
Век
Век мой, зверь мой, кто сумеет
Заглянуть в твои зрачки
И своею кровью склеит
Двух столетий позвонки?
Кровь-строительница хлещет
Горлом из земных вещей,
Захребетник лишь трепещет
На пороге новых дней.
Тварь, покуда жизнь хватает,
Донести хребет должна,
И невидимым играет
Позвоночником волна.
Словно нежный хрящ ребенка
Век младенческой земли —
Снова в жертву, как ягненка,
Темя жизни принесли.
Чтобы вырвать век из плена,
Чтобы новый мир начать,
Узловатых дней колена
Нужно флейтою связать.
Это век волну колышет
Человеческой тоской,
И в траве гадюка дышит
Мерой века золотой.
И еще набухнут почки,
Брызнет зелени побег,
Но разбит твой позвоночник,
Мой прекрасный жалкий век!
И с бессмысленной улыбкой
Вспять глядишь, жесток и слаб,
Словно зверь, когда-то гибкий,
На следы своих же лап.
Кровь-строительница хлещет
Горлом из земных вещей,
И горячей рыбой мещет
В берег теплый хрящ морей.
И с высокой сетки птичьей,
От лазурных влажных глыб
Льется, льется безразличье
На смертельный твой ушиб.
saladofpearls 